Суркин Дом
о сурках в природе и дома

Очерк из книги В.Ю. Литвина «Третья жизнь» (животные в доме).
Публикуется с предисловием и послесловием из этой книги.

Разделявшим со мной "третью жизнь"
- ее радости, и заботы, и тревоги

"Мы одной крови - ты и я"
(вместо предисловия)

Почему, собственно, "третья жизнь", и что это значит? Попытаюсь объяснить, хотя, наверное, не все меня до конца поймут: есть вещи, осознать которые дано лишь на своем опыте.
Так вот, все мы живем собственной, человеческой жизнью, охотно, безразлично или по необходимости общаясь с себе подобными. Привыкнув к этому миру - сложному сплетению натур, отношений и обстоятельств, многие из нас вполне довольствуются одной этой жизнью - назовем ее "первой". Иные осознанно или подспудно ищут отдохновения в мире общения с собаками или кошками - это "вторая жизнь", Kaк бы параллельная чисто человеческой, но совершенно особая, со своими заботами и радостями. Живущие этой второй жизнью не просто получают от нее удовольствия - они обогащаются эмоционально и интеллектуально: ведь общение с собакой всегда взаимно. Подсознательно мы тянемся к качествам собачьей натуры, все более дефицитным в нашей первой жизни- преданности, искренности, доброжелательности ... Недаром говорят "Чем больше наблюдаю людей, тем больше люблю собак". Впрочем, довольно: державшие хоть раз собаку сами вкусили этой второй жизни и не нуждаются в объяснениях.


"Третья жизнь" наполнена общением с дикими животными при домашнем их содержании, и она столь же отлична от второй, как вторая - от первой. Дело в том, что собака рабски покорна нашей воле, для нее человек - хозяин в буквальном смысле, некое божество, и все ее привычки, манера и формы поведения подчиняются требованиям человека. Более того, многое в собачьей натуре скопировано с нас самих и, увы, часто не самое лучшее. Психика диких зверей в корне отличается от собачьей: не будучи продуктом многовекового воздействия человека и сохранившись в естественном, первозданном состоянии, она совершенно независима, индивидуальна, весьма сложна и далеко не столь понятна. Естественно, речь идет о высокоорганизованных млекопитающих- хищных, приматах, некоторых грызунах- наиболее интересных при вольном содержании дома, когда общение зверей с человеком постоянно, многообразно и предельно тесно. Однако и при таких условиях они могут быть, по крайней мере, в трех состояниях:

-более или менее дикие, живущие вместе с нами, но сами по себе;
- ручные, позволяющие брать себя в руки, гладить и ласкать, но не более того сами не идущие на контакт с нами;
- полноправные члены семьи, нуждающиеся в общении с человеком и активно его инициирующие.
Разумеется, последние наиболее приятны и интересны в доме, в процессе тесного общения с людьми их психика заметно развивается и обогащается - процесс этот, впрочем, обоюдный. Вместе с тем даже звери, выращенные с младенчества и сильно привязанные к человеку, напрочь лишены слепой покорности, имеют свои твердые привычки, независимы в поведении и полны достоинства- в общем, это всегда яркие личности. Для них человек - не всесильный хозяин, а равный партнер в сообществе, товарищ по общению и играм. Не знаю, удалось ли выразить содержание, особый смысл и вкус этой третьей жизни - может быть, они станут понятнее при прочтении самих очерков о домашних питомцах. Итак, три жизни, такие непохожие, текут себе как бы параллельно и независимо - но на самом деле они тесно переплетены, взаимно дополняют и обогащают одна другую, создавая неповторимую гармонию и скрашивая наше бренное существование. Впрочем, все это не более чем философия автора - каждый вправе принять ее, отвергнуть или просто пожать плечами ... В почти полувековой коллекции моей третьей жизни накопилось немало очень разных животных, каждое из которых оставило свой, больший или меньший след. Млекопитающие представлены и летучими мышами (ушан, ночница), и насекомоядными (землеройки, крот, ежи), и грызунами (мыши-малютки, лесные мыши, серая крыса, тушканчики, сони, бурундуки, бельем, летяга, сурки), и зайцеобразными (пищуха, заяц-беляк) и, наконец, хищными (ласки, горностай, хори, лисица, волк). Птицы, если не считать бесчисленных мелких певчих, были весьма солидные - врановые (галка, сорока, ворона), дневные и ночные хищные (канюк, осоед, пустельги, сычи, совы). Из рептилий пресмыкались разные ящерицы (гекконы, круглоголовки, агамы, варан, желтопузик, веретенница), змеи (ужи, гадюки, амурский полоз) и черепахи - болотная, каспийская и др. Среди амфибий земноводились тритоны, жабы и квакши. Многие животные обитали в клетках или террариумах, по возможности оборудованных в соответствии с их вкусами и привычками. Другие, обычно более крупные, разумные и, конечно, самые интересные, вольно проживали в комнате или квартире, деля ее не только с нами, но неизменно с собакой, некоторые - с котом и многие - с другими дикими собратьями. Их полное жизнеописание заняло бы не один том - это, однако, невозможно, да и излишне, ибо далеко не все проявили себя столь яркими личностями, чтобы заслужить благосклонное внимание читателя. Здесь собраны лишь отдельные зарисовки из жизни "звезд" на сцене третьей жизни, на мой взгляд, самые необычные, забавные и интересные. Сразу прошу поверить: все описанное - истинная правда, ни один факт или эпизод не выдуман и не приукрашен. Скорее наоборот - память не смогла удержать очень многие из давних событий, отобрав лишь некоторые (автор никогда не вел дневников). Время не только стирает факты, но размывает детали и обесцвечивает воспоминания. Лишь в одном я могу повиниться - в том, что не сумел в полной мере отразить яркое сияние всех граней моих героев - в палитре нашего богатого языка не хватает красок! И еще одно, может быть самое важное. Чем дольше и теснее общаешься с высокоорганизованными животными, тем отчетливее понимаешь, сколь поверхностны, стереотипны и убоги наши представления о них. Мы часто не в состоянии понять их поведение, не говоря уж о внутренней мотивации их поступков, нам малодоступен язык их поз и звуков, мы не улавливаем нюансов их состояния и настроения, почти не знаем правил и запретов, которыми они руководствуются - короче, их сложная психика для нас - тайна за семью печатями. А теперь сравните, хотя бы на примере собаки, сколько наших слов и жестов понимают те, которых мы свысока называем "меньшими братьями по разуму", сколь богата их интуиция - как они предугадывают порой наши желания и безошибочно определяют намерения, как тонко чувствуют наше настроение ... Не надо пытаться измерить этот разум, ибо он не меньше и не больше нашего - он просто другой! И еще, не надо "ломать" психику зверей, стремясь подчинить их своей воле: гармония сосуществования с животными (как и с природой вообще) может быть достигнута только на основе взаимного доверия, уважения и компромиссов. С этим отсылаю читателя к скромным зарисовкам из третьей жизни.

И мой сурок со мною.

Как-то в конце шестидесятых один знакомый зоолог предложил взять у него сурчонка, привезенного из Казахстана. От столь очаровательного звереныша - сурчонку было около двух месяцев - нельзя было взгляд отвести! Маленький, спокойный увалень покорил нас сразу, и Мишка, как его нарекли, поселился в арбатской комнате. С первых дней совместного проживания Мишка стал полноправным членом семьи и всеобщим любимцем, причем не только нашим. Все, кто приходил в дом, общались с ним с удовольствием (взаимным), играли и возились с Мишкой, а далекие от этого мира и даже равнодушные к животным - неизменно умилялись. Да и как иначе: Вас приветливо встречает толстый, на вид неуклюжий зверь, с бормотанием типа "бу-бу-бу" вперевалку спешащий навстречу. Подойдя к ногам гостя, встает на задние лапы, передними обнимая ваши ноги и тычась большой головой в ладони. Редко бывает, чтобы ''нормальные" люди не боялись незнакомого животного и были столь неосторожны, что сразу гладили его, принимались валять по полу, а порой даже брали на руки! Но Мишка всем своим видом излучал такую доброжелательность, такое безмятежное спокойствие, что сама мысль об опасности, исходящей от него, казалась нелепой. Опасность была лишь для дамских колготок, когда сурок цеплял их своими мощными когтями, обнимая ноги от избытка чувств или пытаясь вскарабкаться на колени. Со временем Мишка сильно подрос, стал вполне взрослым крупным сурком, и, конечно, не только не одичал, а все больше привязывался к нам. Если Мишка не спал - а спал он много, как-то особенно сладко, с улыбкой наслаждения на морде - он почти постоянно был рядом, сопровождая любое передвижение по комнате. Имея уравновешенный и неизменно спокойный нрав, сурок не был навязчивым, так что удовольствие и радость от общения с ним не омрачались какими-либо отрицательными эмоциями. Во время трапез Мишка неизменно сидел около стола, часто "столбиком", с известной собачникам целью - получить угощение. Еще больше любил сидеть на коленях, откуда ему было хорошо видно все что бралось со стола, и каждый проносимый мимо кусок он мог оценить по сурочьим органолептическим критериям. Когда, возвращаясь с работы, подходишь, бывало, к двери комнаты, уже слышишь приветственное "бу-бу-бу" и, отперев дверь, натыкаешься на Мишку, с восторгом встречающего тебя у порога. Весной мы регулярно приносили ему листья одуванчиков, которые рано появлялись на прогретых солнцем лужайках. Сурки очень их любят и с жадностью поедают в изрядном количестве - но вот что интересно: когда листья приносили в полиэтиленовом пакете, Мишка долго принюхивался и обычно отходил, не прикасаясь к угощению. Другим любимым лакомством были арбузы и дыни, причем как мякоть, так и корки поедались им с одинаковым аппетитом. Вообще сурки дома весьма неприхотливы к еде, хотя, конечно, предпочитают одни блюда другим. Два года домашней Мишкиной жизни пролетели как приятный сон, когда нам вновь предложили взять байбачонка, только что привезенного в Москву. Устоять против такого соблазна не удалось, хотя два сурка в небольшой густонаселенной людьми и зверями комнате - это уже многовато. Сурчонок получил имя Вася, но оно оказалось в корне неверным: когда Вася чуть подрос, выяснилось, что это - самочка, и Вася стал Василисой. Старожил Мишка встретил младшего собрата вполне миролюбиво, так что детство и отрочество Василисы проходили счастливо и весело. Василиса была таким же миролюбивым, спокойным и общительным зверем, как и Мишка, отличаясь, однако, от этого простодушного увальня известной хитростью, заметно большей активностью и изобретательностью. Сурки обычно развлекались "в паре". Представьте, например, такую картину: старый спаниель с совершенно беспомощным видом и тоской в глазах стоит посреди комнаты - на каждом длинном ухе висит сурок, и оба бандита тянут честного, добропорядочного пса в разные стороны. Много разных случаев перебывало за годы жизни обоих сурков, но самые яркие и незабываемые, которые удержала память, неизменно связаны с периодом, когда в доме поселилась Василиса. Я сильно подозреваю, что именно она была инициатором проделок, которые здесь описаны. Одна из стен комнаты была занята самодельным стеллажом из древесно-стружечной плиты, верхняя часть которого состояла из открытых полок, а нижние отделения были закрыты большими дверцами - нелишняя предосторожность, когда на свободе разгуливает такая деятельная парочка. Надо сказать, что в нашем присутствии сурки не делали ничего предосудительного: они были все время при деле, общаясь с нами, возясь друг с другом или мирно посапывая на диване. Очевидно, Мишка и Василиса полагали, что мы не должны никуда отлучаться из дома, оставляя их в одиночестве и унынии. Поскольку мы не вполне разделяли их убеждение, уходя на работу, по делам или в гости, сурки на свой лад проводили вынужденный досуг. День за днем, приходя домой, мы обнаруживали дыры, прогрызенные мощными резцами-стамесками в дверцах стеллажа. Сначала дыра была одна и небольшого диаметра, затем возрастали число дыр и их размеры, так что в некоторые из них крупные сурки легко пролезали. Бороться с этим было бесполезно: звери гораздо быстрее и легче меня выполняли столярные работы. Видимо, не слишком утомившись, парочка сурков приступала к другим деяниям - через проделанные гигантские дыры они выволакивали из закрытых полок все их содержимое. Поразительно, как они умудрялись вытащить из большого отсека весь мой инструмент - молотки, плоскогубцы, клещи, коробки с гвоздями и прочее, растащив эти тяжелые предметы по всей комнате. После столь праведных и тяжких трудов звери буквально падали с лап, и в такие дни, возвратившись с работы, застаешь обоих сурков, крепко спящими на диване в уморительно фривольных позах - на спине, с бессильно раскинутыми лапами. Здесь же, на диване, разложены разные тряпочки, вытащенные из стеллажа: Василиса как любая уважающая себя дама была неравнодушна к тряпкам и всякий раз, сортируя добычу, педантично собирала их, затаскивая на диван. После таких погромов комната напоминала небольшой лесопильный цех, где среди древесных опилок подвыпившие мастера разбросали свои инструменты, пачки папирос, коробки, обрывки бумажек. Кстати, о бумажках.
В то время я заканчивал аспирантуру, готовился к апробации диссертации, и в ящике письменного стола лежала начисто отпечатанная большая статья - страниц этак на 35 - 40. Рукопись эту - плод трехлетней работы и предмет моей особой гордости — надо было срочно сдавать в печать. И вот, придя как-то с работы, с неописуемым ужасом обнаруживаю, что обрывки этой бесценной статьи густо усеяли пол! Остолбенев ненадолго, затем бросаюсь к выдвинутому ящику стола в надежде увидеть там хоть один целый экземпляр. Тщетно - сурки потрудились на славу - в клочья изорвав все пять экземпляров ... Когда, наконец, разум выкарабкался из-под отчаяния, удалось собрать отдельные более или менее уцелевшие страницы из разных экземпляров - почти все. Ну кому, скажите, придет в голову, что сурок может открыть дверцу тумбы, выдвинуть ящик и вытащить из него толстую пачку бумаг? Все проходит - и теперь эта драма вспоминается лишь как забавный, незабываемо яркий эпизод из жизни этой озорной и деятельной парочки. При домашнем содержании сурки не впадают в зимнюю спячку и бодрствуют круглый год, хотя зимой несколько снижают активность, больше времени отдавая сну. Как-то в морозный день по возвращении с работы у порога комнаты нас приветствует только Мишка, а Василисы нигде не видно. Удивление быстро сменяется тревогой: Василиса не бежит на зов, ее нет ни на диване, ни под ним, ни в разных углах комнаты. Сняв верхнюю одежду, чувствуем, как холодно в доме, и видим настежь открытую форточку.(то ли распахнуло ветром, то ли сами забыли закрыть). Поскольку форточка была большая, а комната - маленькая, выстудилась она изрядно. Все громче призывы "Василиса, Василиса", все тщательнее поиски - напрасно, зверь таинственно исчез! Но что это: по комнате кружат несколько мелких белых перьев, они и на полу, и на диване. Перья, наверное, из подушки, но она лежит на диване, на своем месте. А, теперь ясно – подушка. Подняв подушку, ощущаю в руках тяжесть и, разворошив ее мягкое, очень теплое содержимое, в самой глубине нащупываю горячее тельце Василисы. Она сладко спит, не желая пробуждаться - после извлечения из подушки смешной зверь, весь в перьях, по-детски капризно пищит и протестующее отпихивается лапами. Что ж, предприимчивая Василиса права: надо же как- то спасаться от холода, который устроили в ее доме эти бестолковые люди!
Много еще разных эпизодов - потешных и не очень - связано с этими добродушными и милыми зверями за годы нашей совместной жизни. Их очарование не покидает меня и по прошествии 30 лет ...


Возможно, кто-то из прочитавших эти очерки загорится желанием завести у себя дома диких животных: столько удовольствий и так просто.
Поверьте, это наивное и опасное заблуждение! Читателю открылась лишь одна грань, наиболее интересная и приятная. Здесь не описаны ни неудобства, которые приходится терпеть, ни многочисленные хлопоты и огорчения, ни трудности лечения заболевших животных, ни тяжкие драмы потерь. Так что радости "третьей жизни" оплачиваются дорогой ценой - ведь за все надо платить! Чтобы и Вы, и Ваши питомцы жили в комфорте и гармонии, необходимо обязательное и, увы, редкое сочетание многих обстоятельств: это и непреодолимая страсть (просто "любить" недостаточно - кто же признается, что не любит животных), и заведомо надежные, хорошие условия их жизни в доме, и достаточно широкие познания, и определенный опыт, и даже психологическая совместимость с данным животным. Если хоть одно из этих условий невыполнимо, лучше не заводите животных - Вас ждут неприятности и огорчения, а Ваших питомцев - гибель.
Коль скоро, однако, Вы все трезво продумали и решились, надо серьезно подготовиться к "третьей жизни". Книг о домашнем содержании различных животных (не считая собак и кошек) практически нет. Инструкции на все случаи дать невозможно, да и, как известно, чужой опыт - не опыт. Все же, основываясь на многолетней практике, рискну, не вдаваясь в разъяснения и подробности, сформулировать 10 заповедей - первоочередных, самых главных, которые придется принять на веру.
1. Не заводите животных, уступая капризам детей или минутной прихоти: помните, "мы в ответе за тех, кого приручили".
2. Не заводите животных, если их придется отдавать в другие руки, пусть даже временно: высокоорганизованные существа очень чувствительны к таким стрессам, не говоря уже о прямой опасности для их жизни по незнанию или недосмотру.
3. Не заводите животных, не узнав о нем как можно больше из книг, рассказов специалистов или опытных любителей: каков образ жизни, чем кормить, как содержать, чем может болеть и т.п.
4. Не заводите животных, если не можете обеспечить им хороший уход, полноценное питание, спокойную и интересную жизнь.
5. Не заводите животных, если в квартире живут злобные соседи, собаки или кошки: трагедия неизбежна.
6. Не заводите животных в квартире, где много людей и маленькие дети: не обрекайте животных на мучения.
7. Не заводите животных, не обеспечив заранее полную безопасность для них в доме. Тщательно осмотрите все помещения, заделайте все щели, уберите все предметы, которые могут упасть или по которым можно влезть наверх, сделайте на дверях задвижки, чтобы изолировать зверей, уходя из дома, сделайте недоступной электропроводку, проследите, чтобы зверь не мог залезть на окно.
8. Не заводите крупных зверей - волков, лисиц, диких кошек. Вольное содержание слишком мелких зверей - хомяков или ласок тоже не приведет к добру. Сложно содержать без клетки лазающих зверей - обезьян, куниц или енотов, а также грызунов - сурков, сусликов или бурундуков. Лучше остановить выбор на наземных хищниках средних размеров - хорях или норках.
9. Не заводите взрослых животных: они трудно привыкают к новым хозяевам и условиям. Чем меньше возраст взятого зверя (например, 2-3 месяца), тем проще и приятнее будет дальнейшая жизнь с ним.
10. Не выносите животных на улицу: желание доставить им удовольствие обернется бедой - опасны для них не только собаки или кошки, но и инфекционные болезни (чума плотоядных, энтериты, гепатит и др.).
Прощаюсь с благосклонным читателем, втайне надеясь, что эти скромные зарисовки доставили удовольствие или просто развлекли.



Спасибо Ирине и Владимиру за присланный материал.